Теодор Драйзер — Дженни Герхардт


Жизнь прекрасна и в худшие и в лучшие часы ее, и всегда была прекрасна

Я с опаской посматривала на Драйзера в своем списке "à lire", потому как знала его только как автора "Финансиста", отпугивавшего меня даже собственным названием. Но потом, серьезно нырнув в мир классической литературы, все же решилась взяться хотя бы за "Дженни Герхардт" и "Сестру Керри" — девушке вероятнее всего будет близка книга о другой девушке, подумала я. И не прогадала.

"Дженни Герхардт" поразила меня в самое сердце. Я прочла ее за день, просто не смогла оторваться — так гладко шло повествование, увлекая меня за собой, заставляя прочесть еще слово, еще фразу, еще страницу. Уже после прочтения мне вспомнилось, что внесла я ее в список еще и потому, что среди переводчиков значилось имя прекрасной Норы Галь.
Но это было потом.

А в прошлое воскресенье я шагала по жизни рука об руку с девушкой, настолько доброй, чистой и светлой, что и представить сложно, как она могла родиться и жить в неспокойном двадцатом веке. Она, казалось, вся была - смирение и любовь. Дженни и подумать не могла, что люди могут ее обидеть, унизить, оклеветать. Выросшая в нищете, она не чуралась тяжелой работы, воспитанная в большой семье, научилась находить со всеми общий язык. Эта девушка верила, что мир прекрасен, и стойко переносила все невзгоды, не считая их чем-то несправедливым. Она была сильной и благодарной, в душе ее не было и капли себялюбия, чем и пользовались все люди, окружавшие Дженни.
Но она была прекрасна в своей простоте и любила всех людей лишь за то, что они жили на этой земле.
Дженни любила и теряла, лишаясь части себя с уходом кого-то из близких, но никогда не опускала руки. И меня в какой-то мере восхищает это.

Однако книга эта не только о жизни, любви и самопожертвовании. Она еще и о несправедливости, пересудах, прерассудках и сожалениях. О внебрачном ребенке — ласковой и смышленой Весте — и притворно-суровом набожном старике Герхардте. Она о бесхарактерном Лестере, привыкшем жить на всем готовом и стыдившемся своей связи с бедной безродной девчонкой из захолустного Коламбуса. Она о его напыщенных родственниках и толстосумах-друзьях, сплетницах-соседках и зависти. О несбывшихся надеждах, предательстве и важности так называемого общественного мнения.
Дженни старалась не замечать этого. Она просто любила Лестера, отдала ему молодость и все лучшее, что в ней было. А он оставил ее после всего этого, чтобы поправить свое финансовое положение. Может, он и любил Дженни по-своему, но этого было явно недостаточно.
Ничто не могло сравниться с тем, что отдавала людям Дженни, а по-другому она не умела.

Я все еще думаю, что она была слишком наивна и зря позволяла вытирать о себя ноги. Что зря она пожертвовала своей жизнью во имя кого-то другого. Но Дженни была по-настоящему влюблена в мир, она была сильной, верной и честной, и за это я не могу ее не уважать.

Немного цитат*
Жизнь в большинстве своих проявлений всего только глупая комедия. Куда ни глянь - одни иллюзии, это нетрудно доказать. А может быть, жизнь вообще только иллюзия? Во всяком случае, она очень похожа на сон, подчас - на скверный сон.

*
Общество в целом на редкость плохо разбирается в людях. Единственный его критерий - "что скажут другие".

*

Ничего нет реального и вечного, кроме доброты, сердечной человеческой доброты. Всё остальное преходяще, как сон.

*

В минуты высшего напряжения всего заметней растет человек. Он ощущает мощный прилив сил и способностей. Мы еще дорожим, еще опасаемся сделать неверный шаг, но мы растем. Нами руководят вспышки вдохновения. Природа никого не отвергает. Если среда или общество от нас отворачиваются, мы все же остаемся в содружестве со всем сущим. Природа великодушна. Ветер и звезды — твои друзья. Будь только добр и чуток — и ты постигнешь эту великую истину; быть может, она дойдет до тебя не в сложившихся формулах, но в ощущении радости и покоя, которое в конечном счете и составляет суть познания. В покое обретешь мудрость.


... Горько, тоскливо и больно — так всегда бывает, когда говоришь правду, мсье Драйзер?
Но это того стоило. Действительно стоило.
Спасибо.